Нет, не прошла, певец наш вечно юный, Твоя пора: твой гений бодр и свеж; Ты пробудил давно молчавши струны, И звуки нас пленили те ж. Нет, никогда ничтожный прах забвенья Твоим струнам коснуться не дерзнет; Невидимо их Гений вдохновенья, Всегда крылатый, стережет. Державина струнам родные, пели Они дела тех чудных прошлых лет, Когда везде мы битвами гремели, И битвам тем дивился свет. Ты нам воспел, как «буйные Титаны, Смутившие Астреи нашей дни, Ее орлом низринуты, попранны; В прах! в прах! рекла… и где они?» И ныне то ж, певец двух поколений, Под сединой ты третьему поешь И нам, твоих питомцам вдохновений, В час славы руку подаешь. Я помню дни — магически мечтою Был для меня тогда разубран свет — Тогда, явясь, сорвал передо мною Покров с поэзии поэт. С задумчивым, безмолвным умиленьем Твой голос я подслушивал тогда И вопрошал судьбу мою с волненьем: «Наступит ли и мне чреда?» О! в эти дни как райское виденье Был с нами он, теперь уж неземной, Он, для меня живое провиденье, Он, с юности товарищ твой. О! как при нем всё сердце разгоралось! Как он для нас всю землю украшал! В младенческой душе его, казалось, Небесный ангел обитал… Лежит венец на мраморе могилы; Ей молится России верный сын; И будит в нем для дел прекрасных силы Святое имя: Карамзин. А ты цвети, певец, наш вдохновитель, Младый душой под снегом старых дней; И долго будь нам в старости учитель, Как был во младости своей.