Элегия Ручей, виющийся по светлому песку, Как тихая твоя гармония приятна! С каким сверканием катишься ты в реку! Приди, о Муза благодатна, В венке из юных роз, с цевницею златой; Склонись задумчиво на пенистые воды, И, звуки оживив, туманный вечер пой На лоне дремлющей Природы. Как солнца за горой пленителен закат — Когда поля в тени, а рощи отдалённы И в зеркале воды колеблющийся град Багряным блеском озарённы; Когда с холмов златых стада бегут к реке, И рёва гул гремит звучнее над водами; И, сети склав, рыбак на лёгком челноке Плывёт у брега меж кустами; Когда пловцы шумят, скликаясь по стругам, И вёслами струи согласно рассекают; И, плуги обратив, по глыбистым браздам С полей оратаи съезжают… Уж вечер… облаков померкнули края, Последний луч зари на башнях умирает; Последняя в реке блестящая струя С потухшим небом угасает. Всё тихо: рощи спят; в окрестности покой; Простершись на траве под ивой наклонённой, Внимаю, как журчит, сливаяся с рекой, Поток, кустами осенённой. Как слит с прохладою растений фимиам! Как сладко в тишине у брега струй плесканье! Как тихо веянье зефира по водам, И гибкой ивы трепетанье! Чуть слышно над рекой колышется тростник; Глас петела вдали уснувши будит сёлы; В траве коростеля я слышу дикий крик, В лесу стенанье Филомелы… Но что?.. Какой вдали мелькнул волшебный луч? Восточных облаков хребты воспламенились; Осыпан искрами во тьме журчащий ключ; В реке дубравы отразились. Луны ущербный блик встаёт из-за холмов… О тихое небес задумчивых светило, Как зыблется твой блеск на сумраке лесов! Как бледно брег ты озлатило! Сижу задумавшись; в душе моей мечты; К протекшим временам лечу воспоминаньем… О дней моих весна, как быстро скрылась ты, С твоим блаженством и страданьем! Где вы, мои друзья, вы, спутники мои? Ужели никогда не зреть соединенья? Ужель иссякнули всех радостей струи? О вы, погибши наслажденья! О братья! о друзья! где наш священный круг? Где песни пламенны и Музам и свободе? Где Вакховы пиры при шуме зимних вьюг? Где клятвы, данные Природе, Хранить с огнём нетленность братских уз? И где же вы, друзья?.. Иль всяк своей тропою, Лишённый спутников, влача сомнений груз, Разочарованный душою, Тащиться осуждён до бездны гробовой?.. Один — минутный цвет — почил, и непробудно, И гроб безвременный любовь кропит слезой. Другой… о небо правосудно!.. А мы… ужель дерзнём друг другу чужды быть? Ужель красавиц взор, иль почестей исканье, Иль суетная честь приятным в свете слыть Загладят в сердче воспоминанье О радостях души, о счастье юных дней, И дружбе, и любви, и Музам посвященных? Нет, нет! пусть всяк идёт вослед судьбе своей, Но в сердце любит незабвенных… Мне Рок судил: брести неведомой стезей, Быть другом мирных сёл, любить красы Природы, Дышать под сумраком дубравной тишиной, И, взор склонив на пенны воды, Творца, друзей, любовь и счастье воспевать. О песни, чистый плод невинности сердечной! Блажен, кому дано цевницей оживлять Часы сей жизни скоротечной! Кто, в тихий утра час, когда туманный дым Ложится по полям и холмы облачает, И солнце, восходя, по рощам голубым Спокойно блеск свой разливает, Спешит, восторженный, оставя сельский кров, В дубраве упредить пернатых пробужденье, И, лиру соглася с свирелью пастухов, Поёт светила возрожденье! Так, петь есть мой удел… но долго ль?.. Как узнать?. . Ах! скоро, может быть, с Минваною унылой Придёт сюда Альпин в час вечера мечтать Над тихой юноши могилой!