Так было, так будет в любом испытанье: кончаются силы, в глазах потемнело, уже исступленье, смятенье, метанье, свинцовою тяжестью смятое тело. Уже задыхается сердце слепое, колотится бешено и бестолково и вырваться хочет ценою любою, и нету опасней мгновенья такого. Бороться так трудно, а сдаться так просто, упасть и молчать, без движения лежа… Они ж не бездонны — запасы упорства… Но дальше-то, дальше-то, дальше-то что же? Как долго мои испытания длятся, уже непосильно борение это… Но если мне сдаться, так с жизнью расстаться, и рада бы выбрать, да выбора нету! Считаю не на километры — на метры, считаю уже не на дни — на минуты… И вдруг полегчало! Сперва неприметно. Но сразу в глазах посветлело как будто! Уже не похожее на трепыханье упругое чувствую сердцебиенье… И, значит, спасенье — второе дыханье. Второе дыханье. Второе рожденье!