Она никогда не знала, как я любил её, как эта любовь пронзала всё бытие моё. Любил её бедное платье, волос её каждую прядь… Но если б и мог сказать я — она б не могла понять. И были слова далёки… И так — до последнего дня, когда в мой путь одинокий она проводила меня… Ни жалоб во мне, ни укора… Мне каждая мелочь близка, над каждой я плачу, которой касалась её рука… Не знала — и не узнает, как я любил её, каким острием пронзает любовь — бытие моё. И, может быть, лишь оттуда, — если она уж там, — поймет любви моей чудо она по этим слезам…