Две девочки с крошечными головками, ужасно похожие друг на дружку, тащили лапками, цепкими и ловкими, уёмистую, как бочонок, кружку. Мне девчонки показались занятными, заглянул я в кружку мимо воли: суп, — с большими сальными пятнами, а на вкус — тепловатый и без соли. Захихикали, мигнули: «Не нравится? да он из лучшего кошачьего сала! наш супец — интернационально славится; а если тошнит, — так это сначала…» Я от скуки разболтался с девчонками; их личики непрерывно линяли, но голосами монотонно-звонкими они мне всё о себе рассказали: «Личики у нас, правда, незаметные, мы сестрицы, и мы — двойняшки; мамаш у нас количества несметные, и все мужчины наши папашки. Я — Счастие, а она — Упокоение, так зовут нас лучшие поэты… Совсем напрасно твоё удивление: или ты, глупый, не веришь в это?» Такой от девчонок не ждал напасти я, смеюсь: однако, вы осмелели! Уж не суп ли без соли — эмблема счастия? Нет, как зовут вас на самом деле? Хохоток их песочком сеется… «Как зовут? Сказать ему, сестрица? Да Привычкой и Отвычкой, разумеется! наших имен нам нечего стыдиться. Мы и не стыдимся их ни крошечки, а над варевом смеяться — глупо; мы, Привычка и Отвычка, — кошечки… Подожди, запросишь нашего супа…»