Ты думаешь, Голгофа миновала, При Понтии Пилате пробил час, И жизнь уже с тех пор не повторяла Того, что быть могло — единый раз? Иль ты забыл? Недавно мы с тобою По площади бежали второпях, К судилищу, где двое пред толпою Стояли на высоких ступенях. И спрашивал один, и сомневался, Другой молчал, — как и в былые дни. Ты всё вперед, к ступеням порывался… Кричали мы: распни Его, распни! Шёл в гору Он — ты помнишь? — без сандалий… И ждал Его народ из ближних мест. С Молчавшего мы там одежды сняли И на верёвках подняли на крест. Ты, помню, был на лестнице, направо… К ладони узкой я приставил гвоздь. Ты стукнул молотком по шляпке ржавой, — И вникло остриё, не тронув кость. Мы о хитоне спорили с тобою, В сторонке сидя, у костра, вдвоём… Не на тебя ль попала кровь с водою, Когда ударил я Его копьём? И не с тобою ли у двери гроба Мы тело сторожили по ночам? Вчера, и завтра, и до века, оба — Мы повторяем казнь — Ему и нам.