Заболоцкий Николай Алексеевич
1903 - 1958

Заболоцкий Николай Алексеевич

Никола́й Алексе́евич Заболо́цкий (при рождении — За́болотский[5][6]; 24 апреля [7 мая] 1903, с/х ферма Казанского губернского земства, Каймарской волости Казанского уезда Казанской губернии — 14 октября 1958, Москва) — русский советский поэт, переводчик[7]. Член Союза писателей СССР. Репрессирован в 1938 году, находился в заключении в 1939-1943 годах, реабилитирован посмертно в 1963 году[8].

191

Стихотворений

55

Лет жизни

Стихотворения

Не позволяй душе лениться

Не позволяй душе лениться! Чтоб в ступе воду не толочь,

При первом наступлении зимы

При первом наступлении зимы, Блуждая над просторною Невою,

Над морем

Лишь запах чабреца, сухой и горьковатый, Повеял на меня — и этот сонный Крым,

Старая актриса

В позолоченной комнате стиля ампир, Где шнурками затянуты кресла,

На рынке

В уборе из цветов и крынок Открыл ворота старый рынок.

Я трогал листы эвкалипта

Я трогал листы эвкалипта И твердые перья агавы,

Городок

Целый день стирает прачка, Муж пошел за водкой.

Незрелость

Младенец кашку составляет Из манных зерен голубых.

В тайге

За высокий сугроб закатилась звезда, Блещет месяц — глазам невтерпеж.

Ночь в Пасанаури

Сияла ночь, играя на пандури, Луна плыла в убежище любви,

Рыбная лавка

И вот забыв людей коварство, Вступаем мы в иное царство.

Можжевеловый куст

Я увидел во сне можжевеловый куст, Я услышал вдали металлический хруст,

Встреча

Как открывается заржавевшая дверь, С трудом, с усилием,- забыв о том, что было,

Медленно земля поворотилась

Медленно земля поворотилась В сторону, несвойственную ей,

Жена

Откинув со лба шевелюру, Он хмуро сидит у окна.

Утренняя песня

Могучий день пришел. Деревья встали прямо, Вздохнули листья. В деревянных жилах

Старость

Простые, тихие, седые, Он с палкой, с зонтиком она,-

Подмосковные рощи

Жучок ли точит древесину Или скоблит листочек тля,

Весна в лесу

Каждый день на косогоре я Пропадаю, милый друг.

Гроза идет

Движется нахмуренная туча, Обложив полнеба вдалеке,

Метаморфозы

Как мир меняется! И как я сам меняюсь! Лишь именем одним я называюсь,

Счастливый день

В полумраке увяданья Развернулась, как дуга,

Дуэль

Петух возвышается стуком, И падают воздухи вниз.

Голос в телефоне

Раньше был он звонкий, точно птица, Как родник, струился и звенел,

Бетховен

В тот самый день, когда твои созвучья Преодолели сложный мир труда,

Дождь

В тумане облачных развалин Встречая утренний рассвет,

Ночь в лесу

Опять стоят туманные деревья, И дом Бомбеева вдали, как самоварчик.

Чертополох

Принесли букет чертополоха И на стол поставили, и вот

Одинокий дуб

Дурная почва: слишком узловат И этот дуб, и нет великолепья

Седов

Он умирал, сжимая компас верный. Природа мертвая, закованная льдом,

Фокстрот

В ботинках кожи голубой, В носках блистательного франта,

Морская прогулка

На сверкающем глиссере белом Мы заехали в каменный грот,

Генеральская дача

В Переделкине дача стояла, В даче жил старичок-генерал,

Оттепель

Оттепель после метели. Только утихла пурга,

Лицо коня

Животные не спят. Они во тьме ночной Стоят над миром каменной стеной.

Ивановы

Стоят чиновные деревья, Почти влезая в каждый дом.

Как мыши с котом воевали

Жил-был кот, Ростом он был с комод,

Поздняя весна

Осветив черепицу на крыше И согрев древесину сосны,

Торжество земледелия

Нехороший, но красивый, Это кто глядит на нас?

Народный дом

Народный Дом, курятник радости, Амбар волшебного житья,

Читая стихи

Любопытно, забавно и тонко: Стих, почти непохожий на стих.

После работы

Он у станка до вечера копался — Все попусту! Лишь дома за столом,

Возвращение с работы

Вокруг села бродили грозы, И часто, полные тоски,

Вчера, о смерти размышляя

Вчера, о смерти размышляя, Ожесточилась вдруг душа моя.

Кто вы, кивающие

Бомбеев Кто вы, кивающие маленькой головкой,

На лестницах

Коты на лестницах упругих, Большие рыла приподняв,

Пастухи

Пастухи — Возникновение этих фигурок

На закате

Когда, измученный работой, Огонь души моей иссяк,

Монолог в лесу

Над волчьей каменной избушкой Сияют солнце и луна.

Пекарня

В волшебном царстве калачей, Где дым струится над пекарней,

Воспоминание

Наступили месяцы дремоты… То ли жизнь, действительно, прошла,

Птицы

Колыхаясь еле-еле Всем ветрам наперерез,

Клялась ты до гроба

Клялась ты — до гроба Быть милой моей.

У гробницы Данте

Мне мачехой Флоренция была, Я пожелал покоиться в Равенне.

Осенний клен

Осенний мир осмысленно устроен И населен.

Испытание воли

Агафонов Прошу садиться, выпить чаю,

О красоте человеческих лиц

Есть лица, подобные пышным порталам, Где всюду великое чудится в малом.

Свадьба

Сквозь окна хлещет длинный луч, Могучий дом стоит во мраке.

На даче

Вижу около постройки Древо радости — орех.

Однажды ямочку я выкопал в земле

Однажды ямочку я выкопал в земле, засунул ногу в дырку по колено

Прохожий

Исполнен душевной тревоги, В треухе, с солдатским мешком,

Движение

Сидит извозчик, как на троне, Из ваты сделана броня,

Засуха

О солнце, раскаленное чрез меру, Угасни, смилуйся над бедною землей!

Звезды, розы и квадраты

Звезды, розы и квадраты, Стрелы северного сиянья,

Где-то в поле возле Магадана

Где-то в поле возле Магадана, Посреди опасностей и бед,

Журавли

Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли,

Неудачник

По дороге, пустынной обочиной, Где лежат золотые пески,

Футбол

Ликует форвард на бегу. Теперь ему какое дело!

Я воспитан природой суровой

Я воспитан природой суровой, Мне довольно заметить у ног

Небесная Севилья

Стынет месяцево ворчанье В небесной Севилье.

Север

В воротах Азии, среди лесов дремучих, Где сосны древние стоят, купая в тучах

Искусство

Дерево растёт, напоминая Естественную деревянную колонну.

Начало зимы

Зимы холодное и ясное начало Сегодня в дверь мою три раза простучало.

Новый быт

Восходит солнце над Москвой. Старухи бегают с тоской:

Обед

Мы разогнем усталые тела. Прекрасный вечер тает за окошком.

Битва с предками

Ночь гремела в бочки, в банки, В дупла сосен, в дудки бури,

Лесное озеро

Опять мне блеснула, окована сном, Хрустальная чаша во мраке лесном.

Слепой

С опрокинутым в небо лицом, С головой непокрытой,

Слово о полку Игореве

Вступление Не пора ль нам, братия, начать

Отдых

Вот на площади квадратной Маслодельня, белый дом!

Поэма весны

Ты и скрипку с собой принесла, И заставила петь на свирели,

Одиссей и Сирены

Однажды аттическим утром С отважной дружиною всей

Гурзуф ночью

Для северных песен ненадобен юг: Родились они средь туманов и вьюг,

Офорт

И грянул на весь оглушительный зал: «Покойник из царского дома бежал!»

Лебедь в зоопарке

Сквозь летние сумерки парка По краю искусственных вод

В кино

Утомленная после работы, Лишь за окнами стало темно,

Сказка о кривом человечке

На маленьком стуле сидит старичок, На нем деревянный надет колпачок.

Меркнут знаки зодиака

Меркнут знаки Зодиака Над просторами полей.

Портрет

Любите живопись, поэты! Лишь ей, единственной, дано

Я не ищу гармонии в природе

Я не ищу гармонии в природе. Разумной соразмерности начал

Когда вдали угаснет свет дневной

Когда вдали угаснет свет дневной И в черной мгле, склоняющейся к хатам,

Гурзуф

В большом полукружии горных пород, Где, темные ноги разув,

Светляки

Слова — как светляки с большими фонарями. Пока рассеян ты и не всмотрелся в мрак,

Часовой

На карауле ночь густеет. Стоит, как башня, часовой.

Признание

Зацелована, околдована, С ветром в поле когда-то обвенчана,

В жилищах наших

В жилищах наших Мы тут живём умно и некрасиво.

Обводной канал

В моем окне на весь квартал Обводный царствует канал.

Я шел сквозь рощу, Ночь легла

Я шел сквозь рощу. Ночь легла Вдоль по траве, как мел бела.

Осень

Когда минует день и освещение Природа выбирает не сама,

Соловей

Уже умолкала лесная капелла. Едва открывал свое горлышко чижик.

Птичий двор

Скачет, свищет и бормочет Многоликий птичий двор.

Деревья

Кто вы, кивающие маленькой головкой, Играете с жуком и божией коровкой?

Ласточка

Славно ласточка щебечет, Ловко крыльями стрижет,

Смерть врача

В захолустном районе, Где кончается мир,

Детство

Огромные глаза, как у нарядной куклы, Раскрыты широко. Под стрелами ресниц,

Башня Греми

Ух, башня проклятая! Сто ступеней! Соратник огню и железу,

Стирка белья

В стороне от шоссейной дороги, В городишке из хаток и лип,

Посредине панели

Посредине панели Я заметил у ног

Разговор с медведем

Медведь Еще не ломаются своды

Прощание с друзьями

В широких шляпах, длинных пиджаках, С тетрадями своих стихотворений,

Младенец

Когда собрание животных Победу славило земли,

Самовар

Самовар, владыка брюха, Драгоценный комнат поп!

Воздушное путешествие

В крылатом домике, высоко над землей, Двумя ревущими моторами влекомый,

Искушение

Смерть приходит к человеку, Говорит ему: «Хозяин,

Урал

Зима. Огромная, просторная зима. Деревьев громкий треск звучит, как канонада.

Железная старуха

«У меня железная старуха,- Говорил за ужином кузнец. —

Руки

Пером спокойным вам не передать, Что чувствует сегодня сердце, роясь

Ночной сад

О сад ночной, таинственный орган, Лес длинных труб, приют виолончелей!

Кузнечик

Настанет день, и мой забвенный прах Вернется в лоно зарослей и речек,

Некрасивая девочка

Среди других играющих детей Она напоминает лягушонка.

Сентябрь

Сыплет дождик большие горошины, Рвется ветер, и даль нечиста.

Завещание

Когда на склоне лет иссякнет жизнь моя И, погасив свечу, опять отправлюсь я

Баллада Жуковского

Дворец дубовый словно ларь, глядит в окно курчавый царь,

Творцы дорог

1 Рожок поет протяжно и уныло,—

Читайте, деревья, стихи Гезиода

Читайте, деревья, стихи Гезиода, Дивись Оссиановым гимнам, рябина!

Сохранение здоровья

Видишь — воздух шевелится? В нем, как думают студенты,

Сквозь волшебный прибор Левенгука

Сквозь волшебный прибор Левенгука На поверхности капли воды

Игра в снежки

В снегу кипит большая драка. Как легкий бог, летит собака.

Цирк

Цирк сияет, словно щит, Цирк на пальцах верещит,

Противостояние Марса

Подобно огненному зверю, Глядишь на землю ты мою,

Вопросы к морю

Хочу у моря я спросить, Для чего оно кипит?

Это было давно

Это было давно. Исхудавший от голода, злой,

Вечер на Оке

В очарованье русского пейзажа Есть подлинная радость, но она

Кто мне откликнулся в чаще лесной

Кто мне откликнулся в чаще лесной? Старый ли дуб зашептался с сосной,

Ходоки

В зипунах домашнего покроя, Из далеких сел, из-за Оки,

Начало осени

Старухи, сидя у ворот, Хлебали щи тумана, гари.

Уступи мне, скворец, уголок

Уступи мне, скворец, уголок, Посели меня в старом скворешнике.

Ночное гулянье

Расступились на площади зданья, Листья клена целуют звезду.

В этой роще березовой

В этой роще березовой, Вдалеке от страданий и бед,

Еще заря не встала над селом

Еще заря не встала над селом, Еще лежат в саду десятки теней,

Горийская симфония

Есть в Грузии необычайный город. Там буйволы, засунув шею в ворот,

Гроза

Содрогаясь от мук, пробежала над миром зарница, Тень от тучи легла, и слилась, и смешалась с травой.

Петухи поют

На сараях, на банях, на гумнах Свежий ветер вздувает верхи.

Мир однолик, но двойственна природа

Мир однолик, но двойственна природа, И, подражать прообразам спеша,

Змеи

Лес качается, прохладен, Тут же разные цветы,

Город в степи

1 Степным ветрам не писаны законы.

Поход

Шинель двустворчатую гонит, В какую даль — не знаю сам,

Все, что было в душе

Все, что было в душе, все как будто опять потерялось, И лежал я в траве, и печалью и скукой томим.

Бродячие музыканты

Закинув на спину трубу, Как бремя золотое,

Гомборский лес

В Гомборском лесу на границе Кахети Раскинулась осень. Какой бутафор

Храмгэс

Плоскогорие Цалки, твою высоту Стерегут, обступив, Триалетские скалы.

Поэт

Черен бор за этим старым домом, Перед домом — поле да овсы.

Тбилисские ночи

Отчего, как восточное диво, Черноока, печальна, бледна,

Старая сказка

В этом мире, где наша особа Выполняет неясную роль,

Зеленый луч

Золотой светясь оправой С синим морем наравне,

Лесная сторожка

Скрипело, свистало и выло в лесу, И гром ударял в отдаленье, как молот,

Во многом знании немалая печаль

Во многом знании — немалая печаль, Так говорил творец Экклезиаста.

Голубиная книга

В младенчестве я слышал много раз Полузабытый прадедов рассказ

Хорошие сапоги

В немецкой деревне сапожник живет, Стучит молоточком и взад и вперед,

Болеро

Итак, Равель, танцуем болеро! Для тех, кто музыку на сменит на перо,

Школа жуков

Женщины Мы, женщины, повелительницы котлов,

Приглашение на пир

Когда обед был подан и на стол Положен был в воде вареный вол,

Disciplina clericalis

Хлоя Если сок твой неизменен,

Безумный волк

Загадки страшные природы повсюду в воздухе висят.

Вечерний бар

В глуши бутылочного рая, Где пальмы высохли давно,

Последняя любовь

Задрожала машина и стала, Двое вышли в вечерний простор,

Когда я недвижным трупом

Когда бы я недвижным трупом Лежал, устав от бытия,—

Осеннее утро

Обрываются речи влюбленных, Улетает последний скворец.

Прощание

Прощание! Скорбное слово! Безгласное темное тело.

Разве ты объяснишь мне

Разве ты объяснишь мне — откуда Эти странные образы дум?

Человек в воде

Формы тела и ума Кто рубил и кто ковал?

Венчание плодами

Плоды Мичурина, питомцы садовода, Взращенные усильями народа,

Летний вечер

Вечерний день томителен и ласков. Стада коров, качающих бока,

На вокзале

В железном сумеречном зале, Глотая паровозный дым,

На рейде

Был поздний вечер. На террасах Горы, сползающей на дно,

Полдень

Понемногу вступает в права Ослепительно знойное лето.

Бегство в Египет

Ангел, дней моих хранитель, С лампой в комнате сидел.

Осенние пейзажи

1. Под дождём Мой зонтик рвется, точно птица,

Рубрук в Монголии

Начало путешествия Мне вспоминается доныне,

Кулак, владыка батраков

Птицы пели над дубравой, Ночных свидетели бесед,

Белая ночь

Гляди: не бал, не маскарад, Здесь ночи ходят невпопад,

Лодейников

1 В краю чудес, в краю живых растений,

Предостережение

Где древней музыки фигуры, Где с мертвым бой клавиатуры,

Облетают последние маки

Облетают последние маки, Журавли улетают, трубя,

Подводный город

Птицы плавают над морем. Славен город Посейдон!

Сон

Жилец земли, пятидесяти лет, Подобно всем счастливый и несчастный,

Утро

Петух запевает, светает, пора! В лесу под ногами гора серебра.

Пир в доме Бомбеева

Лесной чертог блистает, как лампада, Кумиры стройные стоят, как колоннада,

Шакалы

Среди черноморских предгорий, На первой холмистой гряде,

Царица мух

Бьет крылом седой петух, Ночь повсюду наступает.

Болезнь

Больной, свалившись на кровать, Руки не может приподнять.